Программа №1126

Я очень боялась родов, но, на удивление, все прошло легко, и я даже обошлась без эпидуральной анестезии. Мой очаровательный сын появился на свет ровно в 40 недель, весом 3020 г и ростом 50 см. Я не забуду тот счастливый момент, когда услышала крик своего ребенка. Доктор положил сына мне на грудь, и я в первый раз смогла его обнять и поцеловать.

Ничто не предвещало беды, но в какой-то момент я обратила внимание на обильно выделяющуюся пену изо рта моего Ванечки. Я испугалась и позвала акушерку. Малыша забрали для осмотра, а меня перевели в палату, куда вскоре должны были принести и моего сыночка. Состояние бесконечного счастья было прервано томительным ожиданием.

Прошло несколько часов, но Ванечки все еще не было со мной. Я уже начала волноваться — и не зря. Ко мне подошла заведующая детским отделением и сообщила, что у моего ребенка атрезия пищевода с нижним трахеопищеводным свищем. Сыночка подключили к аппарату ИВЛ, и ему необходима экстренная операция!!

Я не могу описать свое состояние, мой мир перевернулся, меня как будто ударили по голове. Я ничего не понимала, были лишь слезы, паника, страх. Я не знала, с чего начать и чем помочь Ванечке. Все было как в тумане, я не понимала, почему это происходит, ведь за всю беременность не было проблем. Я бесконечно плакала…

Через 6 часов после родов сыночка на реанимобиле привезли в Московский областной центр охраны материнства и детства, где в этот же день Ванечку должны были прооперировать. Однако начались непредвиденные осложнения, из-за которых операция была отложена. Время как будто опять остановилось — слезы, страх, неизвестность. Однако мой малыш оказался борцом, он справился!!

На следующий день после подготовки и дополнительных обследований нашему ребенку блестяще была проведена эндоскопическая операция, в ходе которой был сшит пищевод и устранен свищ. Доктором с золотыми руками оказался Николай Федорович Щапов.

Затем нас ждали долгие недели реанимации, дни тянулись, как годы. Из-за карантина отделение для посещений было закрыто и о состоянии Ванечки я могла узнавать только по телефону. Как же было тяжело стоять перед окнами реанимации и понимать, что где-то там лежит мой маленький комочек весь в трубках, подключенный к аппарату ИВЛ, при этом не иметь возможности увидеть его хотя бы на пару минут. Эта ситуация убивала меня еще больше!!

Огромное спасибо детскому-реаниматологу, Полине Юрьевна Мирошкиной, за то, что ежеминутно боролась за жизнь нашего сына, у которого развилась тяжелейшая аспирационная пневмония. Несколько раз Ване меняли антибиотики, но он никак не мог начать дышать самостоятельно. Мы молились за него и верили в его силы, мы мысленно общались с ним, говорили, что он боец и все преодолеет. В итоге наш малыш справился, и его перевели в отделение хирургии, где наконец-то я могла его видеть, обнимать и заботиться о нем.

За эти долгие недели чего только не было, сколько было пролито слез. В носу Ванечки стоял зонд, ему круглосуточно капали антибиотики через внутривенный катетер, установленный в ножку. Сынок учился есть и сосать бутылку. С каждым кормлением нам увеличивали миллилитры, он нехотя ел. Бывало, что Ванечка отказывался от смеси, и вся еда вытекала изо рта. Тогда ее вводили через зонд. Как было страшно за малыша, пришлось учиться всем этим процедурам, потому что это было жизненно необходимо.

Несмотря на успешно проведенную операцию, впереди у нас долгий и тяжелый период восстановления. Я не знаю, какие трудности нас ждут и с чем еще нам придется бороться, но я верю в своего малыша, который только родился и уже показал свой сильный характер!

Дорогие благотворители, я очень прошу Вас помочь нашему маленькому сыночку! Сейчас, когда он вышел из такого тяжелейшего состояния, ему нужны качественные антибактериальные препараты общей стоимостью более миллиона рублей. У нас нет столько денег, и без Вашей поддержки Ванечка не сможет завершить столь необходимое лечение! Поэтому я обращаюсь к Вам с мольбой о помощи!

С уважением, мама Вани