Программа №924

Марина родилась на 39-й неделе. Всё было отлично: и рост, и вес, и рефлексы, и баллы самые высокие по шкале Апгар. Врачи сказали, что у меня чудо-ребёнок. Однако на 2-е сутки, как гром среди ясного неба, прозвучал угрожающий жизни диагноз: самый тяжёлый врождённый порок сердца, а также свищ пищевода и трахеи, способствующий врождённой пневмонии.

Мою малышку отвезли в реанимацию. Врачи роддома звонили каждые 2-3 часа в Городскую детскую клиническую больницу № 13 имени Н.Ф. Филатова, в отделение кардиохирургии, и просили госпитализировать Марину для оказания экстренной оперативной помощи. Однако они неизменно получали отказ из-за отсутствия мест. Из Филатовской больницы прислали лишь врача УЗИ, который подтвердил диагноз.

На 5-е сутки доченьку наконец-то перевезли в Филатовскую больницу, в отделение общей хирургии. Её увезли туда без меня, потому что на тот момент меня ещё не выписали из роддома из-за осложнений после кесарева сечения. С малюткой в больнице находилась моя мама.

Марину прооперировали, закрыв трахеопищеводный свищ. Когда она была в реанимации, от неё отказался биологический отец, мой муж. Он сказал, что очень дорого содержать больного ребёнка: мало того, что кормить надо, да ещё и тратиться на лекарства. За всё время отец не прислал ребёнку ни копейки, ни разу не позвонил, чтобы узнать, жива ли дочка. Просто скрылся в неизвестном направлении…

После реанимации дочку перевели в отделение новорождённых той же больницы на выхаживание, где она за 1,5 месяца перенесла 2 пневмонии — летом, в жару! Нас выписали домой, сказав, что операцию на сердце будут делать позже, примерно в 6 месяцев, потому что Марина была очень слабой.

В 3,5 месяцев моя девочка вдруг посинела, начала задыхаться и потеряла сознание. Скорая приехала быстро, и врач оказался человеком с большой буквы. Он решил спасти ребёнка во что бы то ни стало. Мы мчались по встречке, с мигалкой и сиреной, нарушая скоростной режим и все ПДД. Я держала над ребёнком кислородную маску. Успели!

Мы приехали в больницу, операцию должен был делать хирург, уже оперировавший Марину. Однако прошла неделя, другая, операции нет. Ребёнок лежал в душной переполненной палате в тяжелейшем состоянии. К тому же в отделении началась кишечная инфекция.

Наконец, Мариночку прооперировали, но вмешательство провёл другой врач. Затем нас выписали, и полгода шёл процесс реабилитации.

Спустя 8 месяцев моя малышка опять начала задыхаться. УЗИ показало, что искусственный анастомоз начинает быстро сужаться. Кардиохирург Филатовской больницы дал команду срочно готовить ребёнка к следующей операции, Гленна, и назначил день — 17 июля 2018 года.

Мы сдали анализы, прошли все необходимые обследования и собрали вещи. С документами, вещами и дочкой на руках мы приехали в назначенный день в отделение. Марина задыхалась, у неё развивалась сердечная недостаточность. Мы ждали 4 часа с больным ребёнком на руках в крошечном и очень душном лифтовом холле при входе в отделение кардиохирургии! Никто не предложил пройти, сесть, не спросил, как чувствует себя ребёнок и почему в назначенный день мы так долго ждём!!

Через 4 часа нам говорят, что отделение переполнено и мы должны подождать месяц-другой. Мы вышли как оплёванные. Самое страшное, что ребёнку становилось всё хуже. Я была в отчаянии, не знала, что делать и как спасти ребёнка.

Мы доехали домой, еле довезли по пробкам больную дочку. По дороге она дважды теряла сознание, хорошо, что у меня в руках была маска и баллон с кислородом. Наутро я позвонила в НИИ педиатрии, зная, что там открылось новое отделение кардиохирургии. Мне ответили приезжать с ребёнком к ним.

Нас там встретили очень тепло, по-человечески и душевно. Маришеньку прооперировали в её день рождения, ровно в годик. Операция Гленна (подготовительный этап к радикальной операции Фонтена) прошла успешно. Все хвалили мою девочку за мужество, терпение и ангельский характер. Она всё терпела и улыбалась, не кричала и не капризничала в отличие от других детей. Её там прозвали ангелочком.

При выписке я спросила у заведующего отделением про следующий этап. Он сказал, что для Фонтена он всё подготовил по европейским стандартам, но лучше ехать на операцию в Германию. Например, в Берлинском кардиоцентре накоплен огромный опыт таких операций и выхаживания детей. Поэтому мы и решили пройти третий этап там!

Моя Маришенька — спокойный, доброжелательный и удивительно добрый ребёнок. Мы её называем нашим маленьким экстрасенсиком. Она чувствует чужую боль и может её убрать. Её крестный отец говорит, что, может быть, моя дочка — это будущая Матронушка.

Маринушка очень смышлёная, общительная, активная, жизнерадостная, но бегать и прыгать не может: несколько шагов — и у неё начинается сильная одышка, появляются боли в сердце и усталость, у неё падает кислород. А ей так хочется, как всем детям, не только сидеть в коляске, но и бегать, прыгать, качаться на качелях и кататься с горки!

Дорогие благотворители, очень прошу помочь моему единственному, такому необычному, горячо любимому, одарённому, ласковому и обаятельному ребёнку восстановить её здоровье с помощью волшебников — немецких кардиохирургов. Сейчас мы живём на пособие по инвалидности, а оставить больного ребёнка и пойти работать я не могу. Чтобы оплатить счёт за лечение в Германии, нужно 44 918 EUR! У меня таких денег просто нет…

Заранее признательна всем неравнодушным людям, мама Маринушки